VAC 12.00.10 Международное право; Европейское право
VAC 12.00.12 Криминалистика; судебно-экспертная деятельность; оперативно-розыскная деятельность
VAC 12.00.14 Административное право; административный процесс
UDK 34 Право. Юридические науки
GRNTI 10.07 Теория государства и права
BBK 67 Право. Юридические науки
BBK 60 Общественные науки в целом
The study of the complex processes taking place in Latin American constitutionalism over the past three decades makes it possible to more objectively from the point of view of general legal theory and more accurately methodologically approach the definition of the basic characteristics, constituent elements and content of a new phenomenon called "Latin American neo-constitutionalism" or "new constitutionalism". On the example of innovations in the constitutions of Latin American countries, adopted in the late XX - early XXI centuries, the most typical thing that distinguishes modern Latin American neo-constitutionalism from European and North American constitutionalism is revealed
Latin American neo-constitutionalism, constitution, legal pluralism, indichenism, egalitarianism, human rights
Современный латиноамериканский конституционализм, по мнению многих зарубежных, а также и некоторых российских исследователей, переживает в настоящий момент новый своеобразный период своего развития. Этот этап трансформации конституционного права получил в научных кругах название «латиноамериканский неоконституционализм» или «новый конституционализм» [1;2;6]. Наиболее характерными чертами нового конституционализма в странах Латинской Америки российские правоведы называют юридический плюрализм, эгалитаризм, индихенизм, права человека и др. Споры о сущности и содержании «нового конституционализма» не только не утихают, а становятся все более острыми, вовлекая в свою орбиту не только юристов, но и политологов, социологов этнологов, политиков, подчеркивая тем самым, что данный дискурс занимает одно из центральных мест в современных политических и государственно-правовых дебатах [2; 9, p. 213-288;10;13].
В данной статье мы рассмотрим самые характерные черты нового конституционализма на примере конституций стран Латинской Америки, принятых в конце XX – начале XXI вв., в которых наиболее четко были закреплены самые значимые аспекты и новации, отличающие латиноамериканский конституционализм от западноевропейского и североамериканского. Прежде всего, это касается трактовки таких понятий как эгалитаризм, права человека и, особенно, «новый плюрализм» и индихенизм, которые очень тесно связаны друг с другом как в нормах конституции, так и в способах практической реализации.
Именно понятие «индихенизм» (indigenismo – исп., от «индеец, коренной житель») стало своеобразной «визитной карточкой» современного («нового») латиноамериканского конституционализма [16, p. 135]. Оно появилось в странах Латинской Америки как государственная политика по отношению к коренным народам (индейцам indigenas). В разработке этой политики активное участие принимали ученые: этнологи, политики, юристы. Нужно отметить, что в конце XX в. в Латинской Америке насчитывалось около 40 млн. аборигенов, но только в Боливии и Гватемале индейцы составляли больше половины населения (соответственно 71 % и 66 %). В Мексике проживало самое большое количество аборигенов – 12 млн., но это составляло всего 14 % жителей страны. В колониальный период Испанские власти проводили по отношению к индейцам политику колониального угнетения во всех видах: экономическом, социальном, идеологическом, культурном, мировоззренческом и др. В период независимого развития в странах Латинской Америки аборигенные народы, по мнению многих латиноамериканских исследователей, не получили возможности реализовать все права, которые были провозглашены в конституциях. В некоторых конституциях стран Латинской Америки почти полностью игнорируется проблема аборигенов (Белиз, Французская Гвиана, Чили, Уругвай). В конституциях Гайяны, Гондураса, Коста-Рики, Сальвадора проблема коренных народов лишь упоминается. В тоже время в таких странах как Аргентина, Боливия, Бразилия, Венесуэла, Гватемала, Колумбия, Мексика, Никарагуа, Парагвай, Панама, Перу и Эквадор, начиная с середины 80-х годов прошлого века, тем или иным способом конституции признавали наличие этнических меньшинств и защищают их этническое своеобразие. Такой подход помогает аборигенам отстаивать свои права, в том числе и на земли, что признано как необходимое условие не только для выживания, но и для сохранения и развития традиционной культуры. Так, в Бразилии после принятия Федеральной конституции 1988 г. только в Амазонии возникло более 200 легальных организаций аборигенов [4, p. 45-47]. Тем не менее, как отмечает латиноамериканский антрополог Ломница, по-прежнему активное включение аборигенного населения в национальную метисную культуру было и остается официальной политикой латиноамериканских государств [11, p. 4]. По сути такая политика направлена на то, чтобы аборигенные народы растворились в общей массе населения. Кроме того, само наличие коренных обитателей в стране до недавнего времени приводило к ситуации, которую резюмировал исследователь индихенизма Г. Бонфил Баталья: «…Земли, которые они занимают, рассматриваются как территории, открытые для завоевания, а их обитатели как простое препятствие или потенциальная рабочая сила. Это находит выражение в массовых сгонах земель или убийствах»[5, p. 23]. Наиболее опасным было положение так называемых лесных индейцев (т. е. до недавнего времени находившихся вне прямого влияния национального общества), которым грозили сгон с земель, культурный шок на протяжении нескольких поколений, проституция, венерические болезни, забвение своих обычаев и убеждение в том, что своя культура ниже культуры белого человека[12, p. 395]. Такое положение может создаться при планируемом развитии той или иной страны или региона и помимо планов правительств. Сведение лесов, строительство дорог, рост городских районов вели к уменьшению площадей традиционного обитания аборигенов и вытеснению их в другие места. Кроме того многие индейцы отказывались от своей культуры, уходя в города. Техногенные факторы отрицательно сказывались и на других слоях населения в частности, ухудшение экологических условий вело к росту заболеваний. Таким образом, результатом «развития» стала катастрофа «в трех проявлениях экологическая, здоровья и социальная»[10].
Массовые выступления индейцев в защиту своих прав часто приводили к серьезным политическим и экономическим кризисам. В конце XX века начался новый этап конституционных реформ с принятия конституции Гватемалы 1985 г., конституции Бразилии 1988 г., Колумбии 1991 г., Перу 1993 г., Эквадора 1998 г., Венесуэлы 1999 г. Этот процесс продолжился и в новом XXI веке: новая конституция были принята в 2008 г. в Эквадоре, в 2010 г. в Боливии, в 2010 г. в Доминиканской республике. За последние 30 лет с 1990 по 2020 год в конституции стран Латинской Америки было внесено более 350 конституционных поправок. Трансформация латиноамериканского конституционализма на современном этапе происходит под влиянием нескольких факторов: во-первых, усиливающееся воздействие западной модели либеральной идеологии прав человека; во-вторых, приход к власти в некоторых странах Латинской Америки левых сил, так называемый «левый поворот», популистски настроенные лидеры которых закрепили в конституциях ряд новых общественно-экономических идей; в-третьих, ощутимое влияние идей индихенизма, ставшего в наши дни влиятельным политическим движением, серьезно определяющим трансформацию латиноамериканского конституционализма. С фактором индихенизма тесно переплетается идейное течение деколонизации, под которым понимается глубокий социально-политический процесс «внутренней деколонизации», т.е. освобождения «колонизованной цивилизации» (индейской) от господства цивилизации «навязанной» колонизаторами (западной, европейской) [2, с. 1494]. Идеи деколонизации занимают важное место в разделах новых конституций, особенно в статьях, посвященным правам индейцев жить по своим обычаям и традициям, избирать свои традиционные властные институты и свои особые методы хозяйствования. Практически все новые конституции стран Латинской Америки содержат разделы или статьи о правах коренных народов. Например, конституция Боливии уже в преамбуле подчеркивает роль коренных народов в антиколониальной борьбе, а во 2-й статье закрепляет гарантии на «свободное самоопределение…, которое состоит в праве на автономию, самоуправление, собственную культуру, признание их институтов и территориальных организаций», а также право на двуязычное образование [7, ст.ст. 289-296].
Поэтому в новых конституциях Латинской Америки утверждается принцип юридического плюрализма, в соответсвие с которым закрепляется юрисдикция различных органов индейского общинного правосудия. Так, конституции Боливии, Венесуэлы, Гватемалы, Эквадора наделяют такими полномочиями традиционные суды индейских общин. Например, конституция Боливии в ст. 190 закрепляет норму, на основании которой «коренные индейские нации и народы осуществляют свои судебные функции при посредстве своих властей и применяют при этом свои собственные принципы, культурные ценности, нормы и процедуры»[7]. Следует отметить, что по новой конституции 2009 г. Боливия сменила официальное название. «Многонациональное Государство Боливия» (Еl Estado Plurinacional de Bolivia) - так теперь официально называется эго государство. Конституция Эквадора 2008 г. и Конституция Боливии 2009 г. демонстрируют стремление отойти от господствующего в американской и европейской конституционной теории принципа «одна страна – одна нация», пытаясь закрепить новую парадигму, согласно с которой в государстве могут существовать одновременно не одна, а несколько наций и народов. Однако, раскрывая в различных статьях Основного закона содержание понятия «многонациональность», создатели конституции Боливии, на наш взгляд, еще больше усложнили задачу ясно и определенно точно объяснить его содержание. Так, статья 2 конституции Боливии называет «коренные нации и народы», проживающие на территории Боливии, но в статье 3 говорится о «боливийской нации», включающей в себя «исконные коренные крестьянские нации и народы». В статье 30 перечисляется перечень их прав из 18 пунктов. Но в статье 32 упоминается «афроболивийский народ», который также имеет право пользоваться всеми указанными правами. Но в Боливии проживают и другие группы населения: метисы (испано-индейские) – «чоло», составляющие 30 % населения, креолы – потомки испанцев – 15 %. И метисы и креолы, проживающие в восточных равнинных департаментах страны («камба»), четко отделяют себя от «колья» - населения западного горного региона, где проживают в основном индейцы. В целом в Боливии проживает 36 этносов. Почти 40 % индейцев плохо владеют испанским языком [3, с. 396]. Однако Конституция Боливии не признает нациями метисов и креолов. Это порождает массу трудных вопросов. Нет ли в этих статьях конституции определенной дискриминационной составляющей по отношению к метисам и креолам? Не породит ли это нового витка напряженности между «народами и нациями» Боливии?
Латинскую Америку справедливо называют «плавильной печью» конституционализма. На новом этапе в развитии латиноамериканского конституционализма «народам и нациям» Латинской Америки предстоит решать необычайно сложные и актуальные задачи.
1. Abramova M.G. Politiko-pravovaya aksiologiya novogo konstitucionnogo stroitel'stva v Latinskoy Amerike // Yuridicheskaya mysl'. 2014. No 4 (84).
2. Kostogryzov P. I.. Fenomen latinoamerikanskogo neokonstitucionalizma // Pravo i politika. -2016. -No 12.
3. Enciklopediya. Latinskaya Amerika. Moskva, Izdatel'stvo Ekonomika, 2013.
4. A questão indígena. La cuestión indígena. The indigenous issue / Departamento Cultural e de Divulgação. Ministerio das Relações Exteriores (s. l., s. f.).
5. Bonfil Batalla G. The Indian and the Colonial Situation: the Context of Indigenist Policy in Latin America // The situation of the Indian in South America. Geneve, 1972.
6. Sarbonell, Miguel y Leonardo Jaramillo (editors). El canon neoconstitucional, Bogotá, Universidad Externado de Colombia, 2010.
7. Constitución Política del Estado Plurinacional de Bolivia, 2009 [Elektronnyyresurs].URL:http://www.justicia.gob.bo/index.php/normas/doc_download/35-nueva-constitucion-politica-del-estado.
8. Chalco Salgado, J. ¿Neo o Nuevo constitucionalismo? // Diario El Tiempo de Cuenca, May 23, 2015.
9. Gonzalez Lorenzo E.M. Los partidos politicos indios en Bolivia y Ecuador // Iberoamerica. Horizonte Tercer Mundo. Tema especial Inmigrantes latinoamericanos en Europa / T. Calvo Bueza (ed.) (CD-ROM), 1999.
10. Lomnitz, L. A. Mexican Anthropology. Paper Presented at the XII ICAES. Zagreb 24 31. July 1988. Symposium «An Anthropology of Anthropology» (mimeografiado).
11. Lucena Salmoral M. Informe sobre el indigenismo colombiano // Antropología de España y América. Madrid, 1977.
12. El neoconstitucionalismo transformador. El estado y el derecho en la Constitucion de 2008. Quito, Universidad Andina Simon Bolivar y Abva Yala, 2011;
13. Nolte, D., Schilling-Vacaflor, A. Introduction: The Times they area Changin: Constitutional Transformations in Latin America since the 1990s. // Nolte, D. and Schilling-Vacaflor, A. eds. New Constitutionalism in Latin America. Promises and Practices. London: Ashgate. 2012.
14. Viciano Pastor, R., Martínez Dalmau, R. La Constitución democrática, entre el neoconstitucionalismo y el nuevo constiucionalismo. // Debates constitucionales en nuestra América. 2014.
15. Stavenhagen R. Reflexiones en torno a la problemática de la realidad indígena // Estudios Internacionales. Revista del IRIPAZ. 1993. Año 4. N 8.
