from 01.01.2016 to 01.01.2020
Balashiha, Moscow, Russian Federation
Moskva, Moscow, Russian Federation
This article discusses the main aspects and features of the modern world energy market in Latin America. Energy diplomacy is analyzed as the main instrument of regional integration. The activities Of the Commission for regional economic integration (CELAC) are studied through the prism of ensuring the interests of all the main participants in this integration Association.
Latin America, integration, energy diplomacy, international markets, hydrocarbons, exporters, USA, economic interests
Данная статья посвящена проблеме энергетической дипломатии стран Латинской Америки по отношению к экспортерам и импортерам энергоресурсов в XXI веке. Под термином «энергетическая дипломатия» понимается совокупность практик, осуществляемых государствами с целью предоставления своим национальным энергетическим компаниям преимуществ в выходе на международные рынки и гарантировании стабильных поставок энергоносителей.
Энергетический рынок обширен и состоит из многих подтипов товарных рынков (атомная энергетика, возобновляемые источники энергии, биотопливо и ископаемые виды топлива). В данном исследовании мы сосредоточим внимание на ископаемых видах топлива, важных как для стран Латинской Америки, так и для стран-экспортеров и стран-импортеров энергоресурсов – нефти и газе. Китай является одной из ведущих стран – импортеров энергоресурсов, а США – одним из крупнейших экспортеров энергоресурсов в мире. Уголь – еще один вид ископаемого топлива – не входит в сферу настоящего исследования, поскольку этот энергетический ресурс не представляет такой же ценности в трехстороннем торговом обороте между США, Китаем и Латинской Америкой, как нефть и газ. Кроме того, в Китае планируется сократить потребление угля, и недавняя тенденция импорта угля оправдывает это намерение, тогда как импорт газа и нефти быстро растет, поэтому нефтегазовые месторождения считаются более актуальными областями для исследований.
Энергетическая дипломатия как инструмент энергетической интеграции возникла недавно и вызывает у ученых такой же интерес, как и экономический подъем Китая и рост его потребности в энергоресурсах. Чжа Даочжун (2005) изложил политические намерения КНР на международных энергетических рынках и связал усилия Китая по обеспечению энергетической безопасности и интеграции с его международной политикой в целом. Он утверждает, что действия Китая на международных рынках не должны рассматриваться как угроза глобальной энергетической безопасности и интеграции и что энергоэффективность является ключевой проблемой страны. Джеймс Тан (2006) посвятил исследование теме энергетической безопасности и интеграции Китая и соответствующей внешней политике в Африке и Латинской Америке в эпоху Ху Цзиньтао. Он утверждает, что Китай должен сделать упор на более либеральную практику взаимного сотрудничества, чтобы избежать столкновения с США. Эрика Даунс (2006) всесторонне исследовала политику Китая «выход за рубеж», направленную на обеспечение его растущих потребностей в энергоснабжении, и первые шаги энергетической дипломатии, но в то время изучение китайско-российского диалога в энергетической сфере было преждевременным, поскольку двустороннее сотрудничество только началось.
Предметом исследования является процесс развития дипломатических инструментов энергетической интеграции, которые применялись странами Латинской Америки посредством формирования Комиссии по региональной экономической интеграции (CELAC) в XXI веке.
Исследование опирается на современные методы, поскольку оно направлено на интерпретацию релевантных данных, а не на построение статической картины или выявление причинно-следственной связи на основе количественных данных. Эти методы включают статистический анализ, так как исследование имеет дело с коммерческой информацией, качественным наблюдением за временным развитием и рекурсивным абстрагированием информации, таких как геополитические гипотезы и рыночные данные. Общий анализ был основан на первичных источниках, таких как данные Центра международной торговли ООН, Всемирного банка, Управления энергетической информации США.
Взаимодействие между государствами Латинской Америки в области энергетического сотрудничества и интеграционного строительства осуществляется со времени появления международной торговли энергоресурсами. Но термин «энергетическая дипломатия» может рассматриваться как относительно новый и в международной политике, и в научной среде.
Важность энергетической дипломатии стала очевидной после энергетического кризиса 1970-х годов, когда крупнейшие экспортеры энергоресурсов Ближнего Востока ввели эмбарго на экспорт нефти и ограничили доступ западных стран, поддерживающих Израиль, к энергетическим ресурсам. Арабские страны решили снизить объемы добычи нефти и поэтому подняли цену на нефть сначала с 2 долларов за баррель до 3,65 доллара, а затем – до 12 долларов. Это был один из наиболее ярких исторических примеров напряженности между международными энергетическими рынками и государствами. С тех пор различные страны начали разрабатывать внешнеполитическую стратегию, направленную на предотвращение сокращения поставок и обеспечение долгосрочной энергетической безопасности и интеграции.
По словам Андреаса Гольдтау, эта специфическая внешняя политика, обеспечивающая доступ к поставкам энергоносителей за рубеж и способствующая сотрудничеству между правительствами в энергетическом секторе, обычно понимается как энергетическая дипломатия. Основными участниками энергетической дипломатии являются государства, которые стремятся установить отношения сотрудничества с другой страной прежде всего в целях обеспечения интересов национальной безопасности. Поскольку вопросы безопасности вовлекаются в анализ взаимодействия между государствами, экономическая логика оптимизации сделки не обязательно преобладает при принятии решений и может отступить перед политическими целями, которые могут рассматриваться правительством как более значимые, чем чистая максимизация прибыли, хотя последняя также является существенной частью сделки.
Энергетическая безопасность и дипломатия могут быть проанализированы с разных точек зрения, исходя из политических и экономических потребностей страны, заинтересованной в стабильном энергоснабжении. Для экспортеров энергоносителей главной заботой является обеспечение безопасности спроса – гарантирование долгосрочных и стабильных поставок на рынки, имеющие соответствующую покупательную способность и намерения удовлетворить свои потребности внутреннего спроса.
Для экспортеров энергоносителей вопрос гарантирования безопасности спроса нередко приравнивается к андеррайтингу ренты, пополняющей государственный бюджет в государственный бюджет за счет экспортных поступлений. Для импортеров энергоресурсов основной интерес представляет безопасность поставок – обеспечение долгосрочных торговых потоков энергоресурсов на внутренний рынок в объеме, гарантирующем энергетическую безопасность, необходимую для стабильного экономического развития. Энергетическая безопасность и интеграция рассматривается также в контексте транзитной безопасности, которая вызывает озабоченность как экспортеров, так и импортеров. Транзитная безопасность подразумевает безопасную передачу энергии от продавца к покупателю через территорию третьей страны.
Тема энергетической безопасности и интеграции обычно рассматривается в аспекте международных отношений. Два традиционных подхода, применяемые в международных энергетических исследованиях, – реализм и либерализм, а также их современные модификации. Реалисты утверждают, что главными действующими лицами в сфере энергетической безопасности и интеграции являются государства, которые твердо служат национальным интересам в международной борьбе за дефицитные энергоресурсы. Энергетические торговые отношения с соседними странами в основном определяются политическими силами, а не рынком, и их можно охарактеризовать как игру с нулевой суммой или «политика разорения соседа» (beggar-my-neighbour policy). Особое внимание уделяется несбалансированности структуры торговли, зависимости от импорта и политическим конфликтам в отношении энергетических ресурсов.
В отличие от реалистов, либералы утверждают, что государства не единственные действующие лица и что они имеют одинаковую ценность наряду с транснациональными институтами, компаниями и Международные неправительственными организациями (МНПО). Свободная торговля и «политика разорения соседа» являются ориентиром в рамках либерализма, а сотрудничество между странами происходит за счет органического взаимодействия рыночных сил, а не за счет политической воли. Ключевым элементом либерализма является секьюритизация энергетики через взаимовыгодную торговлю, инвестиции и взаимозависимость. В настоящее время оба подхода используются в энергетических исследованиях, и ученые часто подменяют некоторые концептуальные элементы из них, так как существующую реальность не всегда можно объяснить, используя только одну теоретическую модель.
Поскольку энергетическая дипломатия является междисциплинарным предметом, пересекающимся с такими понятиями, как торговля и безопасность, а, следовательно, одновременно связанным с международной экономикой и международной политикой, следует рассмотреть аналитическую структуру международной политической экономии (IPE), подотрасли международных отношений, наиболее подходящую для изучения данного предмета.
Согласно Роберту Гилпингу, одному из отцов международной политической экономии, IPE – это область исследований, охватывающая взаимодействие между государствами и рынками в глобальном масштабе. Парадигма IPE включает следующие характеристики:
1) междисциплинарный подход (международная политика, международная экономика);
2) признание множественности акторов и институтов (государства, компании и рынки);
3) выявление систематической взаимозависимости глобального, регионального и внутреннего уровней;
4) открытость к разнообразию методов и нормативных проблем. Роберт Гилпин выделил три школы (подхода) IPE, производные от традиционных теорий международных отношений: реализм/меркантилизм, либерализм, марксизм / критическая теория.
Первые две школы – реализм/меркантилизм и либерализм – получили заметное распространение в академических работах, связанных с предметом энергетических исследований.
Оба подхода используются в сформулированных тезисах, поскольку они дают различные ракурсы энергетической дипломатии; критическая теория не включена в анализ, поскольку она связана с вопросом распределения власти и богатства и в большей степени сосредоточена на проблемах развития.
В исторической ретроспективе термин «меркантилизм» обычно связывают с экономическими практиками средневековых государств, прежде всего стремившихся к поддержанию безопасности государства. С меркантилистской точки зрения способность обеспечить национальную безопасность напрямую связана с государственной властью в системе международных отношений; экономический национализм, направленный на максимизацию государственных интересов, был распространенной стратегией внешней политики. В середине XX века Ганс Моргентау в книге «Власть между нациями» (1948) сформулировал концепцию внешней политики государства, которая повлияла на самые последние вариации меркантилистского подхода в IPE. По словам Моргентау, государства пытаются максимально увеличить свою мощь на международной арене. В силу разных путей исторического развития одни государства занимают лидирующие позиции, пользуясь своим преимуществом перед другими, а некоторые хотят изменить данный баланс сил. Моргентау утверждал, что в международной системе существуют три категории государств, различающихся своими намерениями:
1) государства, придерживающиеся принципа статус-кво, пользуются нынешним распределением власти и не хотят, чтобы международный порядок был изменен;
2) ревизионистские государства, напротив, не удовлетворены тем, как распределяется власть в глобальном масштабе, и поэтому они хотят изменить мировой порядок таким образом, чтобы их позицию признавали другие;
3) стремящиеся к престижу государства занимают смешанную позицию, стараясь не вступать в прямое противостояние с мировыми лидерами, но в то же время получить большее международное влияние внутри системы.
Для лоббирования национальных интересов и достижения определенной цели на международном уровне государства активно используют дипломатию как переговорный инструмент во взаимодействии с партнерами. Значительный вклад в меркантилистское понимание IPE, а также в меркантилистский подход к изучению энергетической безопасности, интеграции и дипломатии внесла также книга Роберта Гилпина «Политическая экономия международных отношений». Роберт Гилпин был не ортодоксальным, а, скорее, «мягким реалистом», как он сам себя называл. Придерживаясь основных понятий либеральной традиции, он утверждал, что проблемы и интересы национальной безопасности являются ключевыми определяющими факторами экономических взаимодействий. Гилпин утверждал, что политика определяет рамки экономической деятельности и ведет ее в направлении, которое служит политическим целям, и что «рынки зависят от политических решений». В более широком масштабе рынки зависят от влиятельных национальных экономик с преобладанием гегемона, который передает свою политическую волю глобально и в конечном итоге стабилизирует международную либеральную экономику.
Новейшие идеи о меркантилизме были развиты Чарльзом Зиглером и Раджаном Меноном в работе «Неомеркантилизм и великодержавная энергетическая конкуренция в Центральной Азии и Каспии». Авторы охарактеризовали внешнюю политику неомеркантилизма как «усилия государством, направленные на получение асимметричных экономических выгод за счет конкурентов». Неомеркантилизм не отвергает рынки, но ставит их под контроль правительств, стремящихся получить как можно больше экономических выгод от международной торговли и сотрудничества. Что касается обогащения правительств, то они, как правило, управляют ключевыми секторами экономики руками крупных монополистических государственных предприятий. Правительства стремятся использовать свою политическую власть и дипломатию, чтобы гарантировать ключевым национальным компаниям надежный доступ к основным сырьевым ресурсам. Невмешательство в международные рынки и допущение саморегулируемой международной экономики – вот те понятия, которые отстаивают сторонники неомеркантилизма. Своекорыстное поведение домашних хозяйств и фирм на национальном уровне, вероятно, ведет к максимизации богатства, но не обязательно приводит к наилучшему положению в сфере национальных интересов. Свободная торговля может подорвать национальную безопасность за счет значительного увеличения зависимости от важнейших сырьевых товаров (сельскохозяйственной продукции, сырья и энергетических ресурсов). В целях снижения рисков волатильности международных рынков государства стремятся контролировать торговлю и иностранные инвестиции.
Энергетические ресурсы особенно важны для государств в силу того, что энергетика поддерживает функционирование экономики, а хорошо функционирующая экономическая система напрямую связана с административными возможностями правительств и в конечном счете с их легитимностью и даже существованием. Именно поэтому правительства стремятся гарантировать стабильное энергоснабжение и доступность энергетических рынков. Поскольку запасы энергии ограничены и непропорционально распределены между государствами, правительства, как правило, ведут себя скорее на основе конкуренции, чем на основе сотрудничества. Чтобы выйти на необходимые резервы и рынки, правительства пытаются субсидировать свои национальные энергетические компании, формировать эксклюзивные торговые блоки и препятствовать международным поставкам энергоносителей. Все эти инструменты меркантилистской энергетической дипломатии направлены на то, чтобы обеспечить национальным энергетическим компаниям конкурентное преимущество в их работе на международных рынках.
Либеральная традиция исходит из понятия человеческой свободы и утверждает, что индивидуальное эгоистическое поведение экономических субъектов приводит рыночные силы спроса и предложения к оптимальному состоянию равновесия. Основным допущением либерального подхода в IPE является понятие laissez-faire, или свободной торговли с минимальным участием правительств. Роберт Коэн и Джозеф Най развили это предположение в совместной работе «Транснациональные отношения и мировая политика».
Авторы вышеназванной работы способствовали совершенно новому пониманию взаимосвязи между международными экономическими отношениями и международными политическими отношениями, которое они назвали сложной взаимозависимостью. Комплексная взаимозависимость предполагает множественность каналов коммуникации, выходящих за рамки межгосударственного уровня, незначительную роль военной мощи и отсутствие иерархии между политическими и экономическими вопросами.
Сложная взаимозависимость основана на теории игр, утверждающей, что кооперативное поведение является оптимальным выбором для игроков. Прерывание существующих торгово-экономических отношений в угоду некоторым политическим соображениям может принести больше вреда национальной безопасности, чем ожидаемых выгод.
На либеральную парадигму IPE значительное влияние оказала институциональная теория, созданная главным образом Дугласом Нортом. По мнению ученого, институты – это совокупность ограничений, придуманных людьми с целью структурирования политического и экономического взаимодействия между ними. Ограничения могут быть неформальными (например, традиции, обычаи, табу и т.д.) и формальные (например, законы, конституции, юридические договоры и т.д.). Ограничения формируют социально-экономическую и политическую реальность посредством разработки набора правил, хорошо известных всем. Иными словами, институты создают порядок во взаимоотношениях между людьми, повышают прозрачность и взаимное доверие в обществе, снижают трансакционные и производственные издержки экономических агентов за счет уменьшения рисков. Таким образом, чем более институционализировано общество, тем эффективнее функционирует его экономическая система.
Роберт Кеохейн разработал аналогичный подход, названный неолиберальным институционализмом, согласно которому государства не являются единственными действующими лицами на международной арене, а институты приобретают все большее значение в международных отношениях. Кеохейн утверждает, что международный порядок является анархическим, поскольку международные институты направлены на структурирование и облегчение взаимодействия и коммуникации между государствами. Кеохейн определяет институты как «совокупность имплицитных или эксплицитных принципов, норм, правил и процедур принятия решений, вокруг которых сходятся ожидания субъектов в той или иной области международных отношений». В рамках неолиберального институционализма государства предпочитают координировать свою политику и действовать сообща, чтобы избежать нарушений в торговле и снизить риски сокращения взаимных поставок, которые в конечном итоге могут принести ощутимый ущерб всем партнерам.
Та же логика была развита Андреасом Гольдтау и Яном Мартином Витте в книге «Глобальное энергетическое управление: новые правила игры». По мнению авторов, институциональные нормы, которые могут быть формальными (юридические документы и обязательные договоры) и неформальными (обычаи и традиции), функционируют как средство принуждения для формирования взаимоприемлемого поведения государств. В случае энергетической безопасности и интеграции международные институты стремятся корректировать функционирование рынка, когда он не в состоянии адекватно реагировать на непредвиденные обстоятельства, такие как сокращение поставок или эмбарго.
Кроме того, предполагается, что институты должны повысить прозрачность данных о запасах энергии, производстве и потреблении и, как следствие, увеличить взаимное доверие между игроками на международных энергетических рынках. Играть по правилам гораздо выгоднее, чем пытаться обойти их и оказывать политическое давление на партнера, отказываясь от сотрудничества.
Наталья Есакова развивает следующее понимание либерального подхода, утверждая, что институционализированные международные режимы являются основой международной энергетической безопасности и интеграции, а взаимная потребность в обеспечении энергоснабжения и спроса на энергоносители является ключевым фактором.
Хотя рассмотренные два подхода – меркантилизм и либерализм – кажутся совершенно противоположными, они не обязательно противоречат друг другу. Рассматривая природу внутренней политической экономии Китая, сочетающей в себе черты рыночной и административной экономики, можно экстраполировать сочетание либерализма и этатизма на поведение Китая в рамках международной политической экономии. Специфическая внешнеторговая политика Китая была названа Кристофером Макнелли китайским капитализмом, который характеризуется тремя особенностями:
1) государство и фирмы не только полагаются на формальные институциональные кодексы, но и используют неформальные подходы в процессе коммуникации с другими акторами; межличностные отношения, основанные на взаимности, являются важной частью политической экономии Китая;
2) участие государства в политической экономии имеет большое значение для дальнейшего развития Китая;
3) открытость глобальному рынку заставляет Китай использовать основные институциональные механизмы либеральной торговли.
Вторая и третья черты представляют собой противоположные стороны китайской внешней политики, в то время как первая черта совершенно нейтральна по отношению к меркантилизму и либерализму. В зависимости от конкретной ситуации межличностные отношения с другими государственными лидерами могут иметь как беспроигрышный, так и нулевой результат.
В XXI веке участникам конкурентного рынка энергоресурсов приходится использовать по отношению к странам-экспортерам и странам-импортерам специфическую энергетическую дипломатию, которая преимущественно включает в себя черты неомеркантилизма, но в то же время не может уйти от либеральных рыночных предпосылок и объективной взаимозависимости экономик мировых рынков.
Наблюдение и анализ латиноамериканской дипломатической практики интеграции на рынке энергоресурсов через Комиссию CELAC подтвердили, что ее способ общения с противоположной стороной – экспортерами и импортерами (прежде всего, Китаем и США) – можно охарактеризовать как мягкий меркантилизм, сочетающий в себе черты как меркантилистской, так и либеральной парадигмы.
Этот вывод был сделан на основе меркантилистской и либеральной теории международной политической экономии – подотрасли международных отношений, связанной с взаимодействием государств и международных рынков.
Латиноамериканская меркантилистская дипломатия обеспечивает конкурентное преимущество в процессе переговоров с США. Китай же гарантировал долгосрочные стабильные поставки энергоносителей из стран Латинской Америки, политическое и экономическое влияние на США, а также способствовал решению региональных проблем стран Латинской Америки, связанных с энергетической безопасностью и экологическими проблемами.
Причины китайского успеха связаны как с мудрой стратегией Китая по диверсификации импорта, так и с уязвимой международной позицией стран-экспортеров с ее замкнутыми энергетическими ресурсами.
Заключение контрактов на поставку энергоносителей обычно связано с финансовыми учреждениями для предоставления долгосрочных энергетических кредитов или инвестирования средств через покупку акций.
Энергетическая политика интеграции возникла в результате необходимости подпитки экономики постоянными поставками энергоносителей.
Латинская Америка – это растущий регион, который потенциально может изменить статус-кво последних столетий. Обеспечение его устойчивого роста без сокращения энергопотребления является одной из важнейших задач CELAC. Поэтому меркантилистское поведение национальных энергетических компаний Латинской Америки вряд ли может опираться исключительно на либеральные правила свободного саморегулируемого рынка.
Поскольку национальная энергетическая безопасность Латинской Америки находится под вопросом, CELAC продолжит реализовывать мягкую меркантилистскую энергетическую дипломатию по отношению к своим торговым партнерам, включая США.
1. Belova M.I. Global'nyy rynok energoresursov: rost vser'ez i nadolgo [Elektronnyy resurs] // VYGON Consulting, 2019. URL: https://globuc.com/wp-content/uploads/2019/04/Maria_Belova_RUS_Gas-Monetisation-2019.pdf (data obrascheniya: 21.04.2020).
2. Konoplyanik A.A., Sergaeva A.A. Zarozhdenie rynka szhizhenogo prirodnogo gaza v Dunayskom regione // Transport na al'ternativnom toplive. 2018. № 2 (62). S. 32-43.
3. Konkurentosposobnost' energoresursov [Elektronnyy resurs] // Financial Guide. URL: https://www.financialguide.ru/encyclopedia/konkurentosposobnost (data obrascheniya: 21.04.2020).
4. Kurdin S., Pih S. Energeticheskaya politika Katara: strategiya postavok NGH na evropeyskiy i aziatskiy rynki // TEK Rossii. 2019. № 7. S. 14-17.
5. Mel'nikova S., Troshina N. Srednesrochnye perspektivy vhozhdeniya novyh proizvodstv na klyuchevye rynki v usloviyah nizkoy cenovoy kon'yunktury. 2018 [Elektronnyy resurs]. URL: https://www.eriras.ru/files/srednesrochnye_perspektivy_vkhozhdeniya_novykh_spg-proizvodstv_na_klyuchevye_rynki_v_usloviyakh_nizkoy_tsenovoy_konyunktury.pdf (data obrascheniya: 23.04.2020).
6. Mirovoy rynok energoresursov: illyuziya izbytka // VYGON Consulting. 2018 [Elektronnyy resurs]. URL: https://vygon.consulting/upload/iblock/542/vygon_consulting_lng_world_balance_2018.pdf (data obrascheniya: 20.04.2020).
7. Mirovoy spros na energoresursy // Shell. 2019 [Elektronnyy resurs]. URL: https://www.finam.ru/international/newsitem/shell-prognoziruet-rezkoe-uvelichenie-sprosa-na-spg-v-budushem-godu-20190227-12440/ (data obrascheniya^ 01.04.2020)/
8. Makarov A., Mitrova T., Kulagin V., Mel'nikova S., Galkina A. Mirovye gazovye gorizonty do 2040 goda // Gazovyy biznes. 2016. № 3. S. 21-28.
9. Nurullina L.A., Maymakova L.V. Analiz osnovnyh metodov ocenki konkurentosposobnosti energeticheskoy korporacii // Problemy energetiki. 2019. № 9-10. S. 141 - 143.
10. Otkrytie dorogi dlya SPG // Gasnor. 2018 [Elektronnyy resurs]. URL: https://www.shell.com.ru/content/dam/shell-new/local/country/rus/downloads/pdf/wpc/new-mobility/gasnor.pdf (data obrascheniya: 24.04.2020).
11. Oficial'nyy sayt CELAC. URL: https://www.CELAC.org (data obrascheniya: 24.04.2020).
12. M.G.Troyanskiy, O.G.Karpovich Rossiya i strany Latinskoy Ameriki: novye vyzovy i ugrozy//Diplomaticheskaya sluzhba. 2019. №6. S.68-75.
13. M.G.Troyanskiy, O.G.Karpovich Konceptual'nye osnovy politicheskoy modernizacii v nekotoryh gosudarstvah Latinskoy Ameriki//Vestnik diplomaticheskoy aademii MID Rossii. Rossiya i mir.2019.№3(21). S.48-62.
14. A.V.Manoylo, O.G.Karpovich, T.V.Vershinina, A.V.Bulavin Politika mnogopolyarnosti: novye vyzovy i ugrozy. M.: 2019.
