VAC 12.00.10 Международное право; Европейское право
VAC 12.00.12 Криминалистика; судебно-экспертная деятельность; оперативно-розыскная деятельность
VAC 12.00.14 Административное право; административный процесс
UDK 32 Политика
GRNTI 10.07 Теория государства и права
BBK 60 Общественные науки в целом
The article examines military-political methods, including elements of proxy-war, used by the state leadership of Turkey at the present stage. It is argued that the Turkish leader Recep Tayyip Erdogan, influencing the jihadists participating in hostilities in Syria, is trying to solve the Kurdish problem, which is "inconvenient" for the Turkish political elite. It is concluded that following the ambitions of its president to expand Turkish influence in the region in the light of the concept of “reviving the Ottoman Empire”, Turkey can get a war on three fronts, even if so far in the “proxy” format.
Ottoman Empire, tools of proxy war, military operations, jihadists, Turkey, Recep Tayyip Erdogan
Накануне новогодних праздников Президент Турецкой Республики Р.Т. Эрдоган, в своем выступлении на открытии городского перехода в Анкару Гельбаши, сделал заявление, обращенное к турецкой нации. В нем лидер турецкого государства сформулировал ближайшую глобальную цель: «Турция обязательно получит то, что она заслуживает политически и экономически в новой глобальной архитектуре. Все наши счета, все наши инвестиции, все наши проекты соответственно сегодня подчинены этой цели». Также им было заявлено: «Мы не остановимся, не отдохнем, не будем колебаться, пока не одержим победу в нашей борьбе на многих фронтах одновременно, чтобы получить согласие Аллаха и поддержку нашей нации» [1]. По сути, турецкий лидер напомнил своему народу о главном политическом векторе, заключающемся в превращении Турции в региональную сверхдержаву, без одобрения которой не будет решаться ни одного важного политического вопроса на территориях, проекционно совпадающих с границами бывшей Османской империи [2. S. 70].
Сегодня, коррелируясь с общегосударственной целью достойно встретить 2023 г (столетие Турецкой республики), Р. Эрдоган аккумулировал основные усилия государства на позиционировании страны в качестве ведущей региональной державы, повышении уровня процветания внутри страны и в дружественных Турции регионах, а также на защите своих национальных интересов [3. С. 175].
Приверженность главы Турецкой Республики политике неоосманизма вызывает беспокойство не только в странах, граничащих с Турцией, но и в мире в целом. Идеи возрождения величия Османской империи, которым следует президент Турции, были обоснованы в опубликованном еще в 2001 г. труде профессора Стамбульского университета Ахмета Давутоглу «Стратегическая глубина. Международное положение Турции». Впоследствии А. Давутоглу – видный член правящей Партии справедливости и развития – занимал важные государственные посты в Турецкой Республике и заметно способствовал продвижению идей неоосманизма. Во внешней политике Турции это называют новым «поворотом на Восток» [4].
Среди задач, которые планируется разрешить к 2023 г., внешнеполитические выделяются особо: «значительное укрепление позиций государства в Европе; возвышение роли Турции в различных международных организациях и союзах, формирование в мире имиджа, как страны с устойчивой экономикой; достижение статуса одного из основных учредителей системы международной безопасности и мирового порядка» [5]. По мнению главы МИДа А. Давутоглу, такая политика должна сделать Турцию «центром притяжения в регионе» [6. С. 55].
Однако для реализации столь амбициозных планов требуются значительные ресурсы, которых у Турецкой Республики в настоящий момент явно недостаточно. С учетом «многовекторности» турецких внешнеполитических устремлений, ограниченности в людских и материальных ресурсах, для Р. Эрдогана важно успокоить общественное мнение и минимизировать собственные потери, чтобы избежать полномасштабного экономического и социального кризиса в стране. По этой причине военно-политическое руководство Турции активно использует прокси-войну как оптимальный инструментарий при решении «неудобных проблем». По мнению турецкого лидера это позволит достигнуть поставленных внешнеполитических целей, сохранив собственный военный потенциал [7. С. 17].
Необходимо отметить, что гермин «proxy war» бы введён в западный научный оборот больше полувека назад и имеет такие эквиваленты в русском языке как «война чужими руками» или «опосредованная война».
Исторический опыт свидетельствует о том, что в послевоенный период способ ведения войны чужими руками, использование так называемых «посредников» обходится глобальным или региональным державам значительно дешевле, чем участие в конфликтах собственными силами. Если в Сирии или Йемене гибнут исламские радикалы, курдские ополченцы, военизированные структуры хуситов или бойцов антихуситской коалиции, и даже наемники частных военных компаний, общественное мнение в этих странах остается спокойным, т.к. никто не несет ответственности за действия и жизни воюющих боевиков или наемников [8. С 237].
За годы конфликта в Сирийской Арабской Республике (САР) признаки прокси-войны неоднократно присутствовали в политических, экономических и военных мероприятиях, проводимых государственным и военным руководством Турции. Протурецкие вооруженные группировки обеспечивали контрабанду нефтепродуктов с территории Сирии в Турцию. При помощи джихадистов из различных стран захватываются сирийские территории, в последующем контроль над которыми передается турецкому военному командованию. Предполагается создать буферную зону вдоль всего участка турецко-сирийской границы под турецким протекторатом. «Неудобная» для политического руководства Турции курдская проблема, также решается посредством националистических вооруженных формирований, подконтрольных Анкаре [9].
В проводимых турецкими войсками на территории САР операциях принимают участие боевые отряды оппозиционной «Сирийской свободной армии». В частности, речь идёт о таких достаточно крупных ее подразделениях, как «Батальоны Воинства Аллаха» (Катаиб Джунд Аллах), «Полк Внуки Посланника» (Лива Ахфад ар-Расуль), «Батальоны Щит Аш-Шама» (Катаиб дир аш-Шам) [10].
Со временем к сотрудничеству подключились «Ахрар аш-Шам», некоторые группировки «Джабхат аль-Исламийя». Подобное сотрудничество осуществляется на возмездной основе. Еще в 2014 году ливанские аналитики приводили доказательства того, что Катар, Саудовская Аравия, Турция и другие мусульманские государства выделяют значительные средства на финансирование оппозиционных правительству САР группировок. Наверное, поэтому при построении боевых порядков турецких войск, зачастую в первый эшелон ставятся подразделения, состоящие из представителей «зеленого интернационала». Очевидно, что большая часть потерь приходится именно на них [11. С. 211].
На всем протяжении конфликта в Сирии подконтрольные Анкаре группировки боевиков обеспечиваются оружием, боеприпасами, амуницией. Такие поставки осуществляются под вывеской обеспечения «сирийского народа гуманитарной помощью». Турецкое военное командование координирует действия боевиков, поддерживая их авиацией и артиллерией. Венные эксперты отмечают, что отряды экстремистов имеют довольно слабую тактическую подготовку, и не могут по боеспособности конкурировать с регулярной армией. Но этот недостаток компенсируется их многочисленностью [12].
Турецкие СМИ регулярно распространяют информацию о более чем 4 млн беженцев из Сирии, скопившихся в лагерях на юге Турции. Спасаясь от войны, они покинули свои дома и имущество, не имеют средств к существованию, им некуда идти. Свое спасение они видят в странах Европы. Президент Р. Эрдоган использует данную ситуацию, как действенный инструмент давления. Он шантажирует европейских лидеров тем, что в случае обострения отношений между ЕС и Турцией, последняя откроет границы и выпустит миграционные потоки на территорию Евросоюза. Подобные действия также являются элементом прокси-войны [13. Р. 332].
Лагеря беженцев стали основным источником пополнения подконтрольных Анкаре отрядов антиправительственной оппозиции, действующих в северной части Сирии. По сообщению информационного агентства Associated Press, турецкое командование осуществляет подготовку боевиков в специальных лагерях уже в течение нескольких лет. После окончания курса обучения молодое пополнение отправляется в районы боевых действий. Туда же направляются турецкие военные инструкторы, которые на местах координируют взаимодействие с центром и проводят работу по повышению боеспособности отрядов боевиков [14].
Турция фактически является тыловым районом для сирийских исламистов. В случае успешных боевых действий правительственных войск в приграничных районах, боевики пересекают границу и уходят на турецкую сторону, тем самым становясь недосягаемыми для сирийской армии. Особенностью прокси-войны является то, что указанные группировки официально с турецкой стороной не связаны. Соответственно, государственное и военное руководство Турецкой республики за их действия никакой ответственности не несет. Поэтому им поручаются «грязная работа»: разборки с конкурентами в борьбе за передел сфер влияния, этнические чистки, нападения на российских военных, теракты и многое другое. И если возникает необходимость в принятии ответных мер в отношении боевиков, то наши «турецкие партнеры» цинично открещиваются от них [15].
Кроме того, такого рода прокси-война, которую ведет Турция, решает еще две важные для нее проблемы: во-первых, фокусирует нарастающее недовольство своим бедственным положением бежавших от войны людей на определенном объекте (создан образ врага, виновного во всех бедах); во-вторых, снижает численность наиболее активной и радикальной части беженцев. Мясорубка войны регулирует их «поголовье», не доводя до критических для Анкары значений [16. С 70].
Поэтому нет ничего удивительного в том, что, оценив преимущества подобного «боевого ресурса», президент Р. Эрдоган решил применить его в Ливии, куда турецкими ВВС переброшено из САР порядка 4 000 боевиков из состава «Дивизии аль-Мутасим», «Бригады Султан Мурад», «Сукур аль-Шамаль» и других группировок, действовавших на северо-западе Сирии. Наемники участвуют в боевых действиях против войск маршала Халифа Хафтара, на стороне правительства национального согласия, возглавляемого Файезой Сараджем. Участие Турции в конфликте в Ливии обусловлено стремлением расширить влияние Анкары в регионе. Президенту Турецкой Республики с помощью «ливийской интервенции» пока удаётся расположить к себе большое число турецких граждан и тем самым поднять свой политический рейтинг внутри страны [17].
Опыт ведения прокси-войны турецкое руководство предполагало использовать и в дальнейшем, существенно увеличив контингент сирийских боевиков в Ливии. Однако начавшееся в феврале 2020 года наступление войск Сирийской правительственной армии в Идлибе заставило изменить ранее намеченные планы. Успешное продвижение правительственных войск существенно изменило ситуацию в этой провинции. Турецкое военное командование приняло решение отложить отправку подкреплений в Ливию и бросило все силы на сохранение контроля над удерживаемыми сирийскими территориями [18].
Новый сюжет на тему успешного ведения Турцией прокси-войны: осенью 2020 года подразделения азербайджанской армии атаковали передовые позиции армии обороны Нагорного Карабаха. В этот раз азербайджанская сторона основательно подготовилась к предстоящей войне. Турецкие инструкторы принимали активное участие в подготовке азербайджанских вооруженных сил. Азербайджанские офицеры проходили обучение в военно-учебных заведениях Турции. Можно даже предположить, что к такому сценарию развития событий в Нагорном Карабахе Турция и Азербайджан готовились последние 20 лет. Еще весной 1999 г. был заключен турецко-азербайджанский договор о стратегическом сотрудничестве, который предусматривал особую зависимость действий вооруженных сил Азербайджана от турецких решений. Так, азербайджанская сторона лишилась возможности самостоятельно принимать решение о начале военных действий без его согласования с Турцией. Со своей стороны, Турецкая Республика гарантировала Азербайджану, что в условиях любой агрессии против государства, турецкие вооруженные силы окажут ему помощь. Данный документ значительно повлиял на подписание 24 июля 1999 г. турецкой стороной протокола «О финансовой помощи Азербайджанской Республике» [19] и «Договора о турецкой военной помощи силам Азербайджанской Республики» [20]. Фактически Турция вооружала Азербайджан современным вооружением и средствами разведки.
По сообщениям армянских СМИ, в ходе боевых действий турецкие советники присутствовали в азербайджанских частях и подразделениях до батальона включительно. Эти же источники утверждают, что в рядах нападавших присутствовали наемники – боевики, прибывшие из Сирии.
Учитывая то, что Р. Эрдоган неоднократно заявлял о распространении турецкого влияния на закавказские государства, данный конфликт можно рассматривать как очередную прокси-войну, которую ведет Турция в своих интересах. Она явно движется в сторону попыток жёсткого регионального доминирования и исламизации. Для турецкого президента это вопрос престижа, вопрос возрождения державы, способной продвигать и защищать свои интересы и претендующей на особое место на пост-османском пространстве.
Таким образом, следуя за амбициями своего президента по расширению влияния в регионе, основанных на идеях неоосманизма и пантюркизма, Турция уже ведет войну на три фронта, пусть даже и пока в режиме «прокси». Опираясь на исторический и политический опыт, турецкое политическое руководство, в условиях экономического кризиса, связанного с распространением инфекции CоronaVIrus Disease 2019, предпринимает усилия по возвращению Турции некогда утраченного статуса ведущей региональной державы. Ограниченное в ресурсах турецкое военно-политическое руководство делает ставку на давно проверенный им метод, заключающийся в поговорке: «Лошадь идет, соизмеряясь не с собственным шагом, а с волей того, кто ею правит».
1. Official site of the President of the Republic of Turkey. “Aynı anda birçok cephede verdiğimiz mücadeleyi zafere ulaştırana kadar durmayacağız” (“We will not stop until we bring our struggle on many fronts to victory simultaneously”) // [Electronic resource]. URL: https://tccb.gov.tr/haberler/410/123373/-ayni-anda-bircok-cephede-verdigimiz-mucadeleyi-zafere-ulastirana-kadar-durmayacagiz (date accessed: 12/06/2020).
2. Turgut Özal and turkish Foreign Policy: Style and vision. Foreign Policy. Hrsg. turkish Foreign Policy Institute, ankara, 1996. No. 3/4. S. 69-102.
3. Continuity and innovations in legal science. Issue 8. Ageeva A.V., Alferov A.A., Andryushenkov V.A., Baklanov L.A., Barkhatova E.N., Belousov A.V., Betkher V.A., Butina S.G. , Vikulova T.A., Vist I.I., Voronov I.A., Gerasimenko T.Yu., Grigoriev O.V., Gubin A.I., Domanov D.V., Drigichev I.V., Dubinin A.S., Efimkina N.V., Zhumagazieva N.M., Zabuga E.E. and others. Materials of the scientific conference of adjuncts and applicants (Omsk, March 29, 2012) / Omsk, 2012. 404 p.
4. Official website of the Ministry of Foreign Affairs of the Republic of Turkey. [Electronic resource]. URL: http://www.mfa.gov.tr/synopsis-of-the-turkish-foreign-policy.en.mfa (date accessed: 05/03/2020).
5. Speech by RT Erdogan to the parliamentary group of the ruling Justice and Development Party. [Electronic resource]. URL: http://www.radikal.com.tr/ (date of access: 03.05.2020).
6. Gadzhiev A.G. The influence of the Kurdish factor on Turkey's Middle East policy (based on interviews with Turkish politicians and experts). In the collection: Economic, social, political, ethno-confessional problems of Afro-Asian countries: in memory of L.F. Pakhomova. M., 2016. S. 53-65.
7. Grigoriev OV National security of Russia through the prism of the West-East dichotomy // Historical and socio-educational thought. 2019.Vol. 11.No. 2.P. 15-23.
8. Demirel N. The influence of Turkish foreign policy in the Black Sea region on the policy of global and regional actors of the modern world // Izv. Sarat. un-that. New ser. Ser. Sociology. Political science. 2020, vol. 20, no. 2.P. 236-241.
9. Pankratenko I. "Turkish march" to Central Asia: attempt number two. 30.09.2018. [Electronic resource]. URL: http://www.ng.ru/courier/2018-09-30 / 11_7321_turk.html (date accessed: 09.11.2020).
10. Declaration on the establishment of the Strategic Cooperation Council between Azerbaijan and Turkey was signed // Azərbaycan Respublikasının Prezidenti: [site]. URL: http://www.president.az/articles/721?locale=ru (date of access: 23.12.2020).
11. Modern Turkey: Development Trends and Significance for Russia / ed. L. S. Vartazarova, I. Ya. Kobrinskaya, S. V. Utkina. Moscow: IMEMO RAN, 2019, p. 435.
12. Joint press conference with President of Turkey Recep Tayyip Erdogan // President of Russia: [site]. URL: http://www.kremlin.ru/news/47126 (date of access: 23.12.2020).
13. Davutoglu, Ahmet. Stratejik derinlik: Türkiye'nin uluslararası konumu. - İstanbul: Kure Yayinlari, 2001 .-- 584 p.
14. Türkiye Cumhuriyeri ile Ukrayna arasında dostluk ve işbirliği anlaşması // Yasalar. URL: http: //www.kanunum. com / fi les / 3919-1-1.pdf (date accessed: 23.12.2020).
15. Ukrayna'nın her karışında barış ve huzurun sağlanması en büyük temennimizdir // Türkiye Cumhurbaşkanı: [site]. URL: https://www.tccb.gov.tr/ haberler / 410/29831 / ukraynanin-her-karisinda-baris-vehuzurun-saglanmasi-en-buyuk-temennimizdir.html (date accessed: 23.12.2020).
16. Grigoriev O.V. Issues of political and legal support of the national security of the Russian Federation // Humanities, socio-economic and social sciences. Series: Historical Sciences. Culturology. Political science. 2019. No. 1. P. 67-71.
17. Türkiye Cumhuriyeti ile Moldova Cumhuriyeti arasında dostluk ve işbirliği antlaşması // Türkiye Büyük Millet Meclisi: [site]. URL: http://www.tbmm.gov.tr/tutanaklar/KANUNLAR_KARARLAR/kanuntbmmc079/ kanuntbmmc079 / kanuntbmmc07904145.pdf (date accessed: 23.12.2020).
18. Türkiye Cumhuriyeti ile Rusya Federasyonu arasındaki ilişkilerin eseları hakkında antlaşması // TC Dışişleri Bakanlığı: [site]. URL: http://www.mfa.gov.tr/turkiyecumhuriyeti-ile-rusya-federasyonu-arasindaki-iliskilerinyeni-bir-asamaya-dogru-ilerlemesi-ve-dostlugun-ve-cokboyutlu. tr.mfa (date accessed: 23.12.2020).
19. Protocol About Financial Aid to Ministry of Defense of Republic of Azerbaijan by Headquarter of The List of Documents Signed Between the Republic of Turkey] [Electronic resource]. URL: http://mfa.gov.az/images/stories/Ikiterefli%20munasi. (date of access: 5.10.2020).
20. Treaty Between the Government of the Republic of Azerbaijan and the Government of the Republic of Turkey on Military Grant to Armed Forces of Republic of Azerbaijan. Baku, July 24, 1999. [Electronic resource]. URL: http://www.azembassy.org.tr/ index.php? Options = content & id = 59. (date of access: 5.10.2020).
