graduate student
Russian Federation
VAC 12.00.10 Международное право; Европейское право
VAC 12.00.12 Криминалистика; судебно-экспертная деятельность; оперативно-розыскная деятельность
VAC 12.00.14 Административное право; административный процесс
UDK 34 Право. Юридические науки
GRNTI 10.07 Теория государства и права
BBK 60 Общественные науки в целом
The subject of the study is the problem of truth in the political and legal theory of Mikhail Bakunin. The object of the study is the social relations that form different interpretations of the concept of truth in the teachings of M. Bakunin. The author examines in detail the correlation of truth in the works of the anarchist theorist from both a philosophical and a dogmatic point of view. It is analyzed in detail in the doctrine of interspersed jurisprudence from an economic point of view, as well as the theory of knowledge, which was understood by M.Bakunin as phenomena in their pure completeness without any admixture of fantasies, assumptions or other attachments of human consciousness, in which the difference between epistemology and law is manifested. Special attention is paid to M. Bakunin's reflection on the laws of nature and lawmaking. The main conclusions of the study are: - the reason for the utopianism of Bakunin's teaching, in our opinion, is his rejection of the legislative consolidation of the fundamental principles of law, which in turn replaces law with morality. A special contribution of the author to the study of the topic is the conclusion that the most developed economic liberalism in the middle of the 19th century in Russia was in Siberia, which was facilitated by the patronage of the Governor-General of Eastern Siberia Muravyov. The novelty of the research lies in the fact that for the first time M. Bakin's ideas about truth are analyzed not from the point of view of criticism of Marxism-Leninism, but from the philosophical and legal-dogmatic side.
M.Bakunin, Decembrists, truth, investigation, court, laws, law, navigation, liberalism, anarchism, Marxism
Исследование истины в политико-правой идее М. Бакунина имеет принципиальное значение, поскольку она определяла сущность его правосознания в целом и формировала его духовность. Бакунин характеризовался как харизматический лидер, способный увлечься настроением окружающей его среды и при этом всегда довести это настроение до крайности.
Автор последовательной социальной философии и теории революции, человек, который своей доктриной обогатил современное человечество, представитель ветви западноевропейского мелкобуржуазного течения XIX века, который во многом превосходил К. Маркса по степени влияния в аграрных странах южной и восточной Европы проповедовал новое понимание истины. Той истины, которая состоит не в мелких и разрозненных частностях, «но во всеобщем», все различные отрасли знания входят в «величественное и органическое целое, которое носит название единой и всеобщей вечной истины». В понимание истины вносила завершённость диалектика, которая позволяла воспринимать её «как единую, всеобщую и бесконечную истину, осуществляющуюся в многоразличии и в конечности действительного мира» [1, с.323]. Идя от Гегеля, молодой Бакунин не мог не связывать диалектику с идеализмом. Истина рассматривалась как «истина духа», которой наделялся реальный предметный мир.
По нашему мнению, категорию «истина» следует рассмотреть как комплексное явление. Специфика социально-гуманитарного познания обусловливает и особенности процесса постижения истины в юридической деятельности.
Наиболее наглядно процесс зарождение истины представлен в позициях софистов, которые утверждали, что каждый человек имеет свою особую истину. Перенесенная в гносеологию концепция софистов привела к утверждению о том, что все высказывания могут содержать ложь и обман, а потому основные методы любой дискуссии, в том числе и в суде, должны базироваться на жонглировании словами, хитростях, обмане и логических уловках, умело замаскированных фальшивыми рассуждениями.
В трудах выдающихся римских учёных-правоведов указывалось, что необходимо делать "акцент не на истинности результата", а на способе получения решения - через суд. В их понимании считалось, что "момент истины может и должен характеризовать не результат деятельности суда, а ее способ "[17, с. 155].
Первое упоминание об установлении истины при применении закона содержится в философско-религиозном произведении времён Киевской Руси "Слово о законе и благодати". В этом произведении автор определял понятие истины как нравственное состояние человека, не нуждающегося в силу естества жизни в регуляторе. Как утверждал Илларион, «сам по себе закон мало что представляет, он, как лунный свет, светит, но не греет, а важнейшей доминантой закона является путь (процесс) и утверждение благодати и истины на земле»[12]. Указанные воззрения нашли свое отражение в содержании уголовных.
Стремление к правде (истине) пронизывает многие работы древнерусских исследователей права, оно закреплено уже в самом первом правовом кодексе Руси, который совсем не случайно был назван "Русская Правда".
В Соборном уложении 1649 года содержалось требование о том, что суд в Московском государстве будет вести расправу "в правду", то есть рассматривать судебные тяжбы с целью установления истины.
В "Кратком изображении процессов или судебных тяжб" Петра I (1717 г.) судье вменялось "знать права и разуметь правду, ибо не разумеющий правды не может рассудить ее".
В марте 1856 г. при вступлении на престол Александр II провозгласил: "да правда и милость царствуют в судах" [17]. В его годы правления был принят Устав уголовного судопроизводства, выдающийся законодательный акт XIX века. Из содержания Устава уголовного судопроизводства 1864 года усматривается, что в ходе уголовного судопроизводства устанавливается объективная истина, а теория формальных доказательств, как неприемлемая, отменяется. Статья 613 Устава уголовного судопроизводства 1864 года обязывала судью, председательствующего по делу, направлять ход дела "к тому порядку, который наиболее способствовал раскрытию истины".
В отечественных словарях по-разному трактуется понятия истины.
В Толковом словаре живого великорусского языка В.И. Даль разъясняет: "правда ж истина на деле, истина в образе, в благе; правосудие, справедливость" [5,с.145]. По мнению С.И. Ожегова, «справедливость есть истинность, правильность» [11,с. 656].
Автор определил понятие истины как «полное и точное соответствие действительности выводов суда и следствия об обстоятельствах рассматриваемого уголовного дела, о виновности или невиновности привлеченных к уголовной ответственности» [15,с.380].
Нравственная истина наиболее аргументирована в позиции классика анархизма М. Бакунина. Формирование понимания нравственной истины происходило под влиянием внешних и внутренних факторов. Внешнее влияние оказала Великая французская революция, которая окончательно разрушила феодальный строй в Европе. Запад из феодализма перешел к буржуазии, был расширен объём гражданских прав. Революция реформировала отношения земельной собственности, уничтожила привилегии и привела к появлению конституций.
Внутри страны, огромное влияние оказало восстание декабристов и последующая за ним реакция царизма. Доподлинно известно, что в годы молодости Бакунин свято верил в идеи декабристов. Он писал «несколько сот человек, родившихся, живших в привилегированной обстановке и занимавших более или менее блестящие и доходные места в обществе, принесли себя в жертву, отдали себя на заклание, чтобы уничтожить привилегии и освободить своих рабов», это были люди «не только большого ума, но и великого характера» [1,с. 31]. Позже став солдатом революции он называл декабристов «предтечами нашего дела» [1,с. 32]. На митинге в Польше, устроенном 14 декабря 1848 года была дана торжественная клятва в верности делу «мучеников свободы» [13,с.139]. Об опыте декабристов Бакунин вспоминал и более поздние годы. Он отмечал, что движения подобного декабризму, «не видно было ни в одной стране». Выступление их было обусловлено глубокой несправедливостью по отношению к крестьянству.
Что касается персоналий, то в своей характеристике декабристов Бакунин выразил мнение о них как о «через чур превозвышенных репутацией страдания дворян-либералов, среди которых истинно-революционною и демократической целью задавался один Пестель за то и нелюбимый товарищами» [1,с.36].
Критика философия Гегеля вынуждала Бакунина касаться проблемы истины, la verita, он защищал левый край в политической расстановке сил. В ряде вопросов он выступал левее «истины». [1,с.260].
По мнению автора, «этому отставному артиллерийскому офицеру предстояло приобрести в 60 и 70 годах всемирную известность в качестве самого крайнего из самых крайних утопистов» [4,с. 206].
Автор описывает «…просмотрел он (Бакунин) философию религии и права Гегеля. Новый мир нам открылся. Сила есть право и право есть сила: - нет не могу описать тебе, с каким чувством услышал я эти слова – это было освобождение. Я понял идею падения царств, законность завоевателей; я понял, что нет дикой материальной силы, нет владычества штыка и меча, нет произвола, нет случайности – кончилась моя опека над родом человеческим, - и значение моего отечества предстало мне в новом виде» [4,с.208].
Последователь «Философии объективного духа» Бакунин, как и его кумир Гегель, считал, что абстрактное право или частная собственность, проходит через следующие ступени: собственность = владение, пользование и отчуждение имущества; договор = дарение, обмен и залог; «право против нарушенного права» = непредумышленное нарушение и преступление. «Моральность» раскрывается через понятия умысла, средства, намерения, блага, добра. «Нравственность» - через понятия семьи, рынка (системы потребностей и труда), государственной власти, корпораций, государства и других институтов. В «Философии Абсолютного духа» раздел «Религия Откровения» начинается с «конкретной индивидуальности» (kon-krete Einzelheit), а «Философия» – с умозаключения. Как видно из приведенного выше списка, каждая из наук, рассмотренных Гегелем в «Энциклопедии», имеет своим предметом общий феномен, объединяемый синтетическим познанием; последнее начинает с дискретной простой сущности или действия, которое, будучи единичным, является в то же время всеобщим.
По мнению Бакунина, истина «это точная оценка вещей и фактов их развития или природная логика, которая заключена в них», « соответствие движения мысли движению реального мира так же строго, как и возможно для единственного объекта мысли» [19, p.260]. «Истина едина, потому что в ней отражается единый мир вещей и объектов. Объективные законы – всего лишь « общие правила» извлечённые нашим умом из действительного развития вещей. Они приблизительны не точны как и любые абстракции вообще» [там же, p.163].
В отношении критериев истины Бакунин обращался к науке прошлого - позитивистской философии при этом отрицая идеалистический эмпиризм Юма и чувственность Фейербаха. Отрицательное отношение к мысли Гегеля имело место в той части, где рефреном звучала мысль об идее как самой истины. Но идеалистическая диалектика предписывала понимать истину как процесс. Бакунин интерпретировал этот момент в том смысле, что «реалистичный метод» познания должен быть связан с постоянным движением мысли от детали к ансамблю. Под логикой мысли понималась логика вещей, которая в общем и целом совпадала с истиной [там же, p. 260].
Бакунин считал, что познать - это значит «действительно встретить, узнать, констатировать» явления в их чистой полноте» без всякой примеси фантазий, предположений или иных присоединений человеческого сознания» [там же, p.316].
«Гарантией истинности» её критерием объявлялся коллективный опыт, «только опыт становится научной базой» [там же, p. 260]. Он должен подвергаться критике, сравнению «с результатами моего личного опыта», следовало прибегать «к суду и опытам третьих и многих других исследователей». И таким путём, « с большим трудом» достигался результат, нередко связанный с «изменением собственных представлений. «При этом опыт толковался как «свидетельство … чувст, направляемых умом» [там же, p.163]. Как видно в отношении критерия истины Бакунин склонялся и к позитивизму, выдвигая процедуры, связанные с верификацией. Существенным недостатком методологии выступала идеалистическая диалектика, понимаемая как логика. Она акцентировала внимание не на содержательной, а на формальной стороне познания, вследствие этого бакунинская мысль лишалась конкретности и в той высокой степени доказательности, которая отличала научную диалектику марксизма. Обильный фактографический материал не получил верного освещения, выводы не соответствовали развитию событий. Именно здесь, кроется один из наиболее существенных пороков, обусловленных мистифицирующей стороной бакунинской системы доказательств. Его диалектика более напоминала софистику.
Показательна эволюция взглядов Бакунина на законы, существующие в обществе. От примирения с действительностью до крайнего отторжения. В русских переводах Бакунин предстаёт как решительный сторонник Сократа, который утверждал, что «и неписанные божественные законы и писанные человеческие законы имеют ввиду одну и туже справедливость, которая не просто является критерием законности, но по существу тождественная с ней».[16,с.90]
Бакунин разделяет взгляды мыслителей, выступающих за ограниченный характера права собственности, в частности О. Конта - автора концепции социальной функции собственности. Обладая даром Юлия Цезаря, Бакунин одновременно читал «то Прудона, то Конта»[14], переводил первый том «Капитала» Маркса и подготавливал материалы к книге «Государственность и анархия», о чём он сообщал в письме Герцену от 4 января 1870 года [там же, с.359].
О. Конт вошёл в историю как яркий представитель «экономического либерализма», положивший начало перехода от абсолютного характера права собственности к ограниченному характеру. Впервые со времен римского права начался процесс ограничения абсолютного права собственности. Данные положения нашли своё отражения в Конституциях европейских стран после Второй мировой войны. Ч.2 ст. 14 Основного закона ФРГ 1949 г.: «Собственность обязывает». Пользование ею одновременно должно служить общему благу. Ч. 1 ст.17 Конституции Греции гласит: право собственности не может осуществляться в ущерб общественным интересам [6]. В письмах Герцену, Огарёву, Каткову из Сибири Бакунин восхваляет теорию экономического либерализма, что открывает перед нашим взором новую страницу изучения наследия Бакунина с экономической подоплёки. Бакунин различал экономическое развитие Германии по сравнению с потенциалом Англии и Голландии и считал экономические условия не фактором развития, а фактором выравнивания экономик. Главным средством развития он считал мореплавание, по его мнению «прибрежные жители останутся во всех отношениях передовыми и будут составлять род аристократии в человечестве» [8]. Как правовые конструкции несут черты абстрактности, так и бакунинская концепция государства отличалась абстрактностью. Бакунин исходил из того, что «завоевание», лежащее в основе прав собственности и личного наследования, тем самым явилось и фундаментом для всякого государства»[9].
Анализируя законы как субстанцию, Бакунин подчёркивал, что признак закона – повторяемость явлений. По мнению автора, «когда мы замечаем, что в каком-нибудь ряде фактов часто или почти всегда повторяется один и тот же ход процесса, то мы это называем законом природы» [1,с.163]. Закон науки – это «не что иное, как простые проявления или неизменённые свойства вещей и результаты их разнообразных комбинаций [там же, с.32] сознание лишь «систематизирует и классифицирует их путём опытов и наблюдений, и подобная классификация и систематизация явлений и называется законами природы». [1,с.32]
Впоследствии М. Бакунин резко расходится со своим идейным вдохновителем на почве законоведения и выдвигает новый тезис, что «испытывал всегда отвращение» при употреблении словосочетания «естественные законы», которые управляют миром. Слово закон позаимствовано естествознанием из юридических наук и механики, «развитие которых определило в истории человеческого общества развитие других наук» [19,p.331], а подчинённое положение науки по отношению к религии средневековья ещё более способствовало утверждению этого термина [там же , p.342]. В своей философской рукописи Бакунин подчёркивал, что «законы, активность, свойства, составляют существенное самих вещей», что каждой вещи присущи свои собственные законы и т.д. «Закон, частичное действие, действующая сила… - три разных способа для выражения одной идеи – всё это определено тем, что мы называем свойствами или собственной сущностью вещи…» [19,p.331].
ВЫВОДЫ: В своём идейном учении Бакунин был сторонником господствующей в умах того времени, основанной на дедуктивной логике, модели мышления, согласно которой достоверное знание достигается путём опровержения всех возможных вариантов за исключением одного, который становится достоверным.
В теории Бакунина прослеживается нравственная убеждённость о необходимости стремиться к правде, что коррелирует с целью достижения истины. Неприемлемым он считал в праве неоправданно высокую степень допущений, фикций, презумпций. Например, процесс доказывания даёт знания, предполагающие допущение высокой степени достоверности, тем не менее, право приравнивает эти знания к истине.
Причина утопичности учения Бакунина на наш взгляд в отрицании им законодательного закрепления основополагающих принципов права, что в свою очередь привело к пустым декларациям.
На современном этапе анализ учения Бакунина актуально прежде всего тем, что для состязательного пути к установлению истины необходимо:
1) снятие ограничений в праве или сужение репрессивных возможностей государства путём предоставления весомых правовых преференций подозреваемому или обвиняемому в преступлении;
2) реализация установки на свободное, самоуправляющееся общество на практике, с введением института уголовной ответственности юридических лиц.
1. Bakunin M.A. Sobranie sochineniy i pisem. M., 1934-1935, t.1-4.
2. Bakunin M.A. Izbr. soch. - M.- Pr.: Golos Truda,1920-192.
3. Bakunin M.A. Pervyy opyt social'noy revolyucii. - M.: Ravenstvo, B.g.
4. Belinskiy V., Polnoe sobranie sochineniy: V 13 t. - M.: Izdatel'stvo Akademii nauk SSSR, 1953-1959.
5. Dal' V.I. Tolkovyy slovar' zhivogo velikorusskogo yazyka [Tekst] / [Vstup. stat'ya A. M. Babkina]. - Moskva: GIS, 1955. - 4 t.
6. Konstitucii zarubezhnyh gosudarstv: uchebnoe posobie. M: Bek 2001.
7. Lenin V.I. Materializm i empiriokriticizm // Poln. sobr. soch. T. 18.
8. Marks K. i Engel's F., Sochineniya, t.18, Izdanie vtoroe M.: Izdatel'stvo politicheskoy literatury, 1955-1974 g. g.
9. Materialy dlya biografii M. Bakunina (Pod red. V. Polonskogo). - V 3-h tomah. - M.,- L., 1923-1933.
10. Ozhegov S.I. Slovar' russkogo yazyka / pod red. N.Yu. Shvedovoy. 16-e izd., ispr. M.: Russkiy yazyk, 1984.
11. Pronyakin A.D. «Slovo o zakone i blagodati Illariona ob osnovnyh principah prava i pravosudiya» // Materialy nauchno-prakticheskoy konferencii "75 let na strazhe voinskogo pravoporyadka": Sbornik dokladov i vystupleniy. M.: Izd. Voennogo universiteta, 1997.
12. Popkov, Pol'skiy uchenyy i revolyucioner Ioahim Lelevel', - M.,1974.
13. Pis'ma M.A. Bakunina k A.I. Gercenu i N.P. Ogarevu. - Zheneva,1896.
14. Surikov I., Zhizn' zamechatel'nyh lyudey, - Molodaya gvardiya, 2011.
15. Titov Yu.P. Hrestomatiya po istorii gosudarstva i prava Rossii. M.: Prospekt, 1997.
16. Bakounine, Michel. Oeuvres - Paris, 1895-1913, t.1-6.
